28 апреля 2007 года в магазине "Буквоед" на Восстания состоялась встреча с главным редактором "Литературной газеты", лауреатом престижных литературных
премий, автором повестей "Сто дней до приказа" и "ЧП районного масштаба", Юрием
Поляковым. Он представлял литературный бестселлер "Слово за слово". Новая книга-
это сборник цитат из не публиковавшихся прежде записных книжек, а также из
романов, повестей, пьес и статей автора.
Аудиозапись встречи можно прослушать, скачав аудиофайл по ссылке
http://slil.ru/24306438 Из выступления Юрия Полякова:
ВОПРОС: Не могли бы вы дать определение, что такое талант и что такое графомания.
ОТВЕТ ЮРИЯ ПОЛЯКОВА: Короткого определения у меня нет. Принято, что писатель – это тот, который пишет. Пишет – это графоман. Причём плохого в этом нет. Ну человеку нравится писать, это замечательно. Я всё-таки считаю, что писатель – это человек, которого читают. А ещё лучше – перечитывают. Я для себя талантливую вещь определяют по следующему: перечитаю я её или нет. Если у меня возникает желание перечитать, значит, эта вещь талантливая. Значит, в неё есть что-то такое, что гораздо больше, чем вот эти непосредственные фразы, которые отпечатаны на странице. В ней есть особый мир, в который можно ещё раз войти и по другому его пережить, ещё раз войти. Классик – это, на самом деле, перечитываемый писатель. Если тебя начинают перечитывать, значит, у тебя есть возможность стать классиком. Другое дело, что ты можешь стать классиком на одну эпоху. У нас были советские классики, и ничего плохо в этом, кстати, не было. Но вот советская эпоха закончилась, и очень многие советские классики там остались. А перешли, точно также как из дореволюционной эпохи в советскую, не все перешли, многие остались. Причём вовсе не потому, что их так не любила советская власть. Ну, просто потому, что другая эпоха, другие культурные коды. Сейчас тоже новые культурные коды, новая культурная эпоха. Тоже очень немногие перешли, если возьмём советских писателей. А сменится сейчас ещё раз эпоха, ещё меньше будет. Это такое жестокий марафон. И жестокость его заключается в том, что, когда он начинается и все бегут, ни по тому, в каких ты кроссовках, ни по тому, какая на тебе майка, ни по тому, какое у тебя спортивное выражение лица, определить, кто добежит, невозможно. Вот в этом загадочность и жестокость писательского ремесла.
С разрешения Юрия Полякова приводим выдержки из его новой книги "Слово за слово".
Любовь – это то, что продолжает связывать мужчину и женщину после того, как они уже оделись.
Оргазм, как и огонь, добывается трением.
Чем меньше любишь женщину, тем нелепее кажется то, что делаешь с ней в постели.
Целую сама знаешь куда…
Женщина без тайны – всё равно что секс без любви.
Ничто так не отдаляет мужчину и женщину, как физическая близость, не оплаченная подлинной любовью.
Больше всего боятся заразиться венерической болезнью импотенты.
Женщины моей юности делились на вменяемых и невменяемых, которые в самый проникновенный момент шептали: «только не в меня!»
Любовь добывается из такого же дерьма и грязи, что и деньги.
Он преодолел свою большую и чистую любовью с помощью множества постельных дружб.
Но его телу пробежал похотливый сквознячок.
Он автоматически сэротоманничал…
Стреляться из-за неверной женщины так же глупо, как стреляться из-за неудачно выбранного арбуза… сходи на базар – выбери другой!
… вылюбленый до самоощущения яичной скорлупы…
У него была жена, чрезвычайно одаренная в тазобедренном смысле.
В любви он был бурно лаконичен. Она – сдержанно отзывчива.
Послесодрогательное смущение.
Век оргазма не видать.
Человек с принципами – это всего лишь щадящий синоним к слову «неудачник».
Наркотическая женщина.
Настоящая взаимность в любви – такая же редкость, как попадание двух молний в одно дерево.
И он стал рабом опиумной плантации под названием «любовь».
Девушка- калека ехала в инвалидной коляске, кокетливо повиливая колёсами, словно ягодицами.
В тот миг, когда он овладевал её телом, ему казалось, что он овладевает смыслом жизни.
Явная специалистка в области сравнительного членоведения.
Соавтора оргазма.
На душе стало по-туристически легко и безответственно.
Она бурно торжествовала на нём, а он, глупо улыбаясь, чувствовал себя осью мира.
Жизнь зашла в многообещающий тупик.
Чреслоугодник.
Фригидочка ты моя недоцелованная.
Литература, возможно, и существует лишь для того, чтобы не дать человеку превратиться в телочеловека.
Талант как взятка. Нужно ещё уметь всучить.
Талант – самый короткий путь к истине.
Бдительность или «бздительность» - вещи разные.
Он внутриутробно выругался.
Что-то я у вас тут залежался.
Огорчился в самое сердце.
Глубоко запрятанная женская неукомплектованность.
По спине пробегают глупые ностальгические мурашки.
Радостно зверея, он расширял ходы в прорванной девичьей обороне…
Она расхохоталась обидным смехом несовратимо верной жены.
Животрепещущая девушка.
Любовником он оказался тщательным и всю ночь с бухгалтерской дотошностью оприходовал её тело.
Каков текст – таков контекст.
Накиношиться.
Политическая ориентация сродни сексуальной.
Он вёл жизнь вагинального коллекционера.
И если мы любовь уже не ценим
за красоту, как небо и цветы,
Попробуем беречь хотя бы в целях
охраны окружающей среды…
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума