«ДИКОЕ ПОЛЕ» НАШЕЙ ЖИЗНИ
Почти всех волнует, что нас ждёт после смерти. Интерес понятен. Но для большинства это праздный интерес, скорее похожий на любопытство. Что показал и фильм «Дикое поле» (режиссёр Михаил Калатозишвили).
Ну не поднять эту тему, особенно молодым. Не хватает ни опыта, ни жизненной мудрости. Также не получился и фильм «Я остаюсь» (последний с участием Андрея Краско), посвящённый проблеме жизни после смерти. Для сравнения советую пересмотреть в фильме «Андрей Рублёв» (режиссёр Андрей Тарковский) разговор Рублёва с умершим Феофаном Греком – просто и убедительно!
Когда я смотрел фильм «Дикое поле», мне казалось, что это «Эйфория-2». Фильмы похожи и по стилю, и по режиссуре, и по проблематике, по наличию пьяниц, стрельбы, несчастной любви, и даже по пейзажам диких степей, и по обязательному убийству в конце.
Чувствуется, что сценарий фильма «Дикое поле» писался в девяностые годы, хотя, разумеется, и до сих пор актуален. Но создаётся впечатление, что кроме водки, драки и стрельбы в жизни русского человека ничего нет. Да, я не спорю, есть такая «дикая» жизнь, как есть и «сладкая жизнь». Но ведь есть жизнь и другая!
Кроме «ангела» на холме, в фильме «Дикое поле» нет ничего необычного. Да и «ангел» этот оказывается бродягой, который в финале убивает главного героя «за просто так».
Главный герой фильма «Дикое поле» (молодой доктор Митя) какой-то бесчувственный. Даже когда к нему приезжает любимая девушка, и когда она от него уходит, главный герой не показывает своих эмоций, словно бы у него их и нет. Или, может быть, это я такой бесчувственный?
Не хочу разбирать недостатки фильма «Дикое после», их достаточно. Меня больше интересует судьба так называемого «артхауса» – авторское кино «не для всех». Похоже, такое «кино» снимается для собственного удовольствия, что само по себе не плохо, если не выносить картину на всеобщее обозрение. Ведь зрителю всё-таки хочется, чтобы автор фильма показывал, что он снимает кино не только для себя.
Сейчас снять фильм может почти каждый. А вот сделать КИНО – единицы! Потому что подлинное произведение искусства способно вызвать в человеке катарсис. А у нас «кинопродукты» лишь для развлечения толпы.
Или вот ещё один пример нашей «дикой» жизни – фильм «Все умрут, а я останусь». Такой, с позволения сказать, «фильм» могу снять и я. Но не буду. Потому что искусством является не то, что лишь отражает действительность, а что в результате соприкосновения преображает человека в лучшую сторону.
И ведь что характерно – вся эта безыдейная «чернуха» получает многочисленные премии на всевозможных кинофестивалях. Спрашивается – за что?!
Я смотрел фильм «Дикое поле» и думал, за что же дают «Золотого орла». Или, может быть, Почему? Может быть, за то же, за что дали фильму «Эйфория» приз в Каннах?!
Важно быть в «обойме» и быть сыном (или внуком) знаменитого лица. «А по отцу и сыну честь»! – как писал Грибоедов в бессмертной комедии «Горе от ума».
В искусстве не может быть династии. Зачем снимать хуже деда, если лучше чем «Летят журавли» снять не можешь?!
То же относится и к Алексею Герману-младшему («Бумажный солдат»), и к Фёдору Бондарчуку («Обитаемый остров»), и к Егору Кончаловскому («Антикиллер»).
Или это они просто так зарабатывают себе на жизнь?
В этой связи хотел бы процитировать слова Андрея Тарковского из фильма «Время путешествий».
«Сейчас все снимают кино. Не трудно научиться склеивать плёнку, снимать кино. Снимают все кому не лень. Главное что бы я посоветовал молодым режиссёрам – научиться не отделять свою работу, свой фильм, кино от жизни, которой он живёт. Чтобы он не делал разницы между фильмом, как своей работой, и собственными поступками. Потому что режиссёр это такой же художник, как и живописец, поэт, музыкант. И поскольку от него требуется отдавать всего себя целиком, то довольно странно бывает наблюдать режиссёров, которые относятся к своей работе как к какому-то особому положению, в которое поставила их судьба, просто эксплуатируя свою профессию. То есть они живут одним способом, а картины снимают совершенно о другом. Я бы хотел сказать молодым режиссёрам, что они должны отвечать морально, нравственно за те поступки, которые они совершают своими фильмами. Это самое главное. И чтобы они приготовили себя к мысли, что кино очень тяжёлое, серьёзное искусство. Оно требует в жертву тебя. И ты должен принадлежать ему, а не оно должно принадлежать тебе. Кино использует тебя в жизни, а не наоборот. Нужно служить, отдавать себя в жертву искусству».
Меня давно мучает вопрос: кто образец правильной жизни в искусстве – принёсший себя в жертву искусству, снявший всего лишь семь великих фильмов и «сгоревший» в 55 лет Андрей Тарковский, или Андрей Кончаловский, в свои семьдесят с лишним счастливо живущий с пятой молодой женой и до сих пор снимающий «среднее» кино?
Посмотрев фильм "Глянец", я полностью согласился с самооценкой, данной себе режиссёром фильма Андреем Кончаловским: "Когда фильм заканчивается, ожидаешь полного провала. Что люди наконец-то поймут: Кончаловский - жулик. Но нет - всем нравится, и понимаешь, что в очередной раз обманул окружающих. Причем чем больше занимаешься кино, тем тверже убеждаешься, что ты жулик, а вовсе не гений, каким считал себя когда-то".
Мне кажется, Андрей Кончаловский просто прячется под маской цинизма, потому что за душой-то у него ничего и нет. Интересно, променял бы Андрея Кончаловский свою счастливую семейную жизнь на ту славу классика советского кино, которая по заслугам принадлежит Андрею Тарковскому?
Что важнее: прожить долгую счастливую, но бессодержательную жизнь, или «сгореть» в процессе создания шедевра?
Я, конечно, не объективен. Но мне кажется, что снять фильм о бессмертии сможет лишь тот, кто сам находился между жизнью и смертью. Это я говорю потому, что пережил автокатастрофу, был на грани смерти, что и описал в романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».
Именно смерть придает человеческой жизни смысл. На самом деле, человека мучает не страх смерти, а страх бессмертия! Нет страха смерти, есть лишь желание жить. Что толку протестовать против смерти? Нужно просто переступить через нее, и тогда страх неизбежной кончины исчезнет. Смерть это всего лишь призма, через которую видна Истина. Умирать мучительно тому, для кого ужасна своей бессмысленностью прожитая жизнь. Не бывает бездумной жизни — каждый размышляет о прожитом. Жизнь ужасна не бездумностью, а осознанием того, что прожита впустую. Когда понимаешь, для чего надо было жить, но уже невозможно ничего исправить, тогда и постигаешь весь ужас смерти. Ужас это неосознаваемый страх. Но страшна не смерть, а процесс умирания. Страх смерти на самом деле — это страх перед жизнью. И даже не перед кончиной как таковой, а перед небытием от неудовлетворенности прожитой жизнью. Страх бессмысленной и напрасно прожитой жизни есть бегство от смысла, нежелание его понять и начать жизнь иную». (из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература
http://www.newruslit.nm.ru P.S. Мой ролик «Исповедь перед смертью» хотя бы достоверен!
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – www.nikolaykofyrin.narod.ru
Андрей Тарковский, Андрей Рублёв, кинофестивали, Золотой орёл, кинопремии, Все умрут, а я останусь, фильм, Венеция, Дикое поле, Я остаюсь, Калатозишвили, Летят Журавли, жизнь после смерти, кино, Николай Кофырин
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума