КАК НАПИСАТЬ РОМАН ПО ЗАКАЗУ ВЛАСТИ?
Статья доктора искусствоведения Михаила Швыдкого «Роман по заказу» («Российская газета» от 7 ноября 2008 года) есть попытка госчиновника (каким является Михаил Ефимович) найти формы эффективных договорных отношений между заказчиком (в лице власть предержащих) и художником.
Как госчиновник, М.Е.Швыдкой выражает интересы власти, но как доктор искусствоведения, хочет выражать интересы общающихся с ним художников.
Власть уже не пытается сформулировать госзаказ, а ищет новые формы взаимоотношений с художником, которого хочет использовать. Это уже не желание купить писателя, поставить себе на службу, (М.Швыдкой доказывает, что это не даёт желаемого результата). Это попытка сформулировать новые формы договорных отношений, обеспечивающих, с одной стороны, творческую свободу художника, а с другой стороны, гарантированное получение художественного продукта, который не изобличает власть, а оправдывает её, давая новые идеи и перспективы.
С одной стороны, М.Швыдкой пишет, что «государство должно озаботиться об условиях для рождения творцов», а с другой стороны, «это вовсе не значит, что художников надо выращивать в теплицах и украшать генеральскими эполетами».
Так где же и как «выращивать» творцов?
Цитируемая Михаилом Ефимовичем формула адвоката Тима Дикенсона ("Скажите, что нужно моему клиенту - Российской Федерации, - и я дам необходимый язык, чтобы выразить все её пожелания!") не приемлема для настоящего художника!
Она приемлема лишь для художника, готового «лечь под власть» (заработать и прославиться любой ценой). Почему? Да потому что угодливость лишает вдохновения! Ну не продаётся вдохновение! Но всегда можно продать рукопись. Правда, не всякую. Рукописей-то много, а вот шедевров среди них...
Это адвокаты могут быть обеспокоены тем, что «нужно Российской Федерации», а художник может быть обеспокоен только тем, что нужно его народу, конкретному человеку, а не власти, которая имеет свойство иногда меняться. Правители приходят и уходят, а народ остаётся!
«История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно … когда она написана без тщеславного желания возбудить участие или удивление», – писал М.Ю.Лермонтов.
Нынешняя демократическая власть уже не может использовать форму идеологической цензуры, какая была свойственна КПСС (что хорошо описано Михаилом Ефимовичем в статье), но и не знает, как сформулировать госзаказ. С одной стороны, власть хочет предоставить свободу творчества, но с другой, обеспечить получение необходимого художественного продукта, который не изобличает власть, а оправдывает и обосновывает её.
Каждая власть хочет себя увековечить. Но, конечно, не так, как это сделал Шекспир в пьесе «Ричард III».
Естественно, что власть заинтересована в панегирике: она хочет своего оправдания и обоснования (если не божественного, как раньше, то хотя бы идейного).
Смею предположить, что никакой власти не нужна правда о ней самой. Нужен миф!
Кто платит, тот и заказывает музыку, или роман, требуя, каким должен быть конечный продукт.
Так было с советскими писателями, которые, однако, не смогли создать эпического произведения, равного «Война и мир» и «Братья Карамазовы». Исключение – «Тихий Дон».
Когда власть желает себя увековечить, это значит, она сомневается. И потому жаждет, чтобы кто-то подтвердил её состоятельность и право на память в веках. Но, как показывает история, такие попытки не дают желаемого результата – создаваемые панегирики не имеют художественной ценности. Достаточно почитать поэтов сталинской поры.
Власть должна увековечивать себя благими делами для народа. Хрущёва народ помнит по «хрущёвкам», а не по известному скандалу в Манеже.
Если власть будет того достойна, потомки воздадут ей должное и создадут выдающиеся произведения искусства уже не на заказ, а по вдохновению.
Показательна судьба Бориса Пастернака. В 1934 году Бухарин призвал официально назвать Пастернака лучшим поэтом Советского Союза. В январе 1936 гoдa Пастернак публикует два стихотворения, обращенные со словами восхищения к И. В. Сталину, однако уже к середине 1936 гoдa отношение властей к нему меняется — его упрекают не только в «отрешённости от жизни», но и в «мировоззрении, не соответствующем эпохе», и безоговорочно требуют тематической и идейной перестройки. Это приводит к первой длительной полосе отчуждения Пастернака от официальной литературы.
Почти все свои романы Достоевский писал под заказ. Нельзя сказать, что написанный за 26 дней из-за долгов роман «Игрок» лучший из всех романов Достоевского. А «Идиот» так и вовсе шедевр.
Пушкин говорил: "Я деньги мало люблю — но уважаю в них единственный способ благопристойной независимости… Вообще пишу много про себя, а печатаю поневоле и единственно для денег; охота являться перед публикою, которая Вас не понимает, чтоб четыре дурака ругали потом вас шесть месяцев в своих журналах только что не по матерну. Было время когда литература была благородное, аристократическое поприще. Ныне это вшивый рынок. … В работе ради хлеба насущного, конечно, нет ничего для меня унизительного; но, привыкнув к независимости, я совершенно не умею писать ради денег; и одна мысль об этом приводит меня в полное бездействие… "
Лев Толстой сравнивал работу на заказ с проституцией: "Такая мания – это писательство. За деньги писать. Это как есть, когда не хочется, или как проституция, когда не хочется предаваться разврату".
Очевидно – нынешняя власть сумела накормить людей, но не смогла утолить духовный голод.
Ну наелись, а дальше что? – вопрошал Достоевский. Нет целей, нет перспектив.
«В поэзии нужна страсть, нужна ваша идея, и непременно указующий перст, страстно поднятый. Безразличие же и реальное воспроизведение действительности ровно ничего не стоит, а главное – ничего и не значит», – писал Ф.М.Достоевский.
Нынешний духовный вакуум не может породить в обществе необходимого оптимизма, наметить перспектив развития для общества и целей для молодёжи.
Нет у нас подобия «американской мечты», как и нет «национальной идеи».
В конечном итоге, нет ответа на вопрос, В ЧЁМ СМЫСЛ ЖИЗНИ?!
Я согласен с Михаилов Ефимовичем, что «свободная литература может быть плохой и хорошей, несвободная литература – только плохой».
Когда литература глохнет, это означает, что наступили плохие времена и для литературы, и для общества в целом.
Задача искусства – вскрывать язвы общества, а не припудривать их. В этом её спасительная миссия – говорить людям правду.
Если бы я свой роман-быль «Странник» (мистерия наших дней) писал по заказу власти, то я бы не решился написать ту правду, которую написал, – сработал бы внутренний цензор. Я против цензуры – я за контроль собственной совести!
Художник тем и нравится, что бросает вызов обществу своим творчеством, своим образом жизни. Ведь привлекает то, на что сам не способен. Писатель должен говорить то, в чём страшно признаться читателю. В конечном итоге, интересует даже не само произведение, а личностный подвиг его создателя, личность самого творца! Истинное творчество — всегда восстание, истинный художник — всегда революционер. Потому что искусство — это протест против цивилизации!
Недавно меня в очередной раз спросили: «Вы писатель?» Я ответил: «Нет, я не писатель. Я просто человек, который стремится быть лучше. Писатель тот, кто может писать на заказ. Я не могу. … Когда пишу от сердца — получается всё, когда от головы — ничего! Я не придумываю, а лишь подчиняюсь вдохновению, пытаясь понять, что должно быть написано и как; стараюсь не столько объяснить, сколько выразить, и даже не столько выразить, сколько отразить, уловить замысел, который обнаруживается в логике преследующей меня мысли, помогаю ему выкристаллизоваться. Творения создаются сами, с моей лишь помощью. Книга не самоцель, а лишь побочный продукт размышлений и наблюдений; и она не самоценна. Для меня написание романа лишь инструмент познания мира и себя.
Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель — это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее.
— Ты бы мог прославиться.
— Кому нужна моя слава? Всем нужна любовь. Высшая награда — это получаемое в процессе творчества наслаждение. Сотня проповедей о Христе стоит одного доброго дела. Слава — это от человеков, ее можно купить, она как блеск от света прожекторов; тогда как лишь при вечном мерцании звезд обнаруживается истинная ценность сотворенного. Когда признанья нет, поэт, увы, свободен, когда известен — раб пустой толпы. Он лишь тогда ей на потребу годен, когда творит за деньги, без любви. Лишь без наград, без всякого признанья, вдали от липкой жизни суеты творит он для себя, как в покаянье. Он Дара раб, а не людской молвы!
— Но ведь кому-то могут оказаться полезны твои стихи.
— Стихи забудут, рукопись сгорит.
— Быть может, вспомнят добрыми словами?
— Не памяти нам нужен монолит, а то, с какими мы умрем сердцами! Когда никто не ждет от нас шедевра, тогда лишь мы способны на шедевр. Для творчества свобода непременна, а неизвестность дарит мне маневр. Стихи — это музыка слов, а роман — как симфония, — главное здесь не цель, а процесс сопереживания, когда если не почувствуешь, то ничего и не поймешь. При этом всякая книга — плод страданий и раздумий автора, и она должна иметь для читателя ценность практическую. Поэтому писать нужно и можно лишь то, что самолично пережил и выстрадал. Причем если не уверен, что твои произведения будут читать через сто лет, не стоит и бумагу марать. Можно опубликовать тома, а на слуху останутся только строчки. Так что справедливо, когда настоящий талант оценивается после смерти. Купить посмертную славу невозможно. Только Вечность дает истинную оценку. Талант писателя и состоит в умении разглядеть в случайном закономерное, выделить в суетном неизменное, чтобы перевести временное в вечное» (из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература
http://www.newruslit.nm.ru Художник не может без правды, его интересует Истина!
Мало написать правду, нужно ещё в правде разглядеть Истину, понять смысл её!
Задача литературы — формировать новые идеалы, вспоминая вечные истины, доказывать их необходимость и возможность!
Долг литературы и её предназначение — сердцем Истину постигать! любовью в душу проникая, вызывать в ней сострадание, уча при этом мудрости милосердия, пророчествовать, призывая к добру, и, постигая причину зла, наставлять людей Пути к Богу!
Искусство слова — кое и есть литература — состоит в умении проникнуть в сердце, и, покорив его, заставить разум побуждать людей творить добро без оглядки, вызвать чувства, которые лучше любого доказательства убедят в необходимости любить несмотря ни на что.
Истинна лишь та литература, где фраза не аргумент, а чувство, где текст не текст вовсе, а мука, радость, боль и любовь; это ключ к разгадке своей души, когда лишь слово одно способно вызвать в душе такие чувства, кои прежде человек в себе и не подозревал.
Литература — это крик, зов к человеку, призыв к лучшему в человеке!
(Из ДЕКЛАРАЦИИ Новой Русской Литературы и моего романа-быль «Странник»(мистерия наших дней) на сайте Новая Русская Литература
http://www.newruslit.nm.ru ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума