НОВАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

 Отправлено: 06.08.08 13:52. Заголовок: Памяти Солженицына - размышления о "Размышлениях"

ПАМЯТИ СОЛЖЕНИЦЫНА: РАЗМЫШЛЕНИЯ О «РАЗМЫШЛЕНИЯХ»


С Александром Исаевичем Солженицыным мы были знакомы заочно. В личной библиотеке Александра Исаевича есть оба моих романа: и роман-исследование «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак», и роман-быль «Странник»(мистерия).
Я неоднократно писал Александру Исаевичу, бывал в его представительстве на Тверской, но встретиться лично, к сожалению, так и не пришлось. Я завидую этому человеку и писателю. Он прожил долгую и плодотворную жизнь. Три брака, две жены, три сына, восемь лет сталинских лагерей, литературный подвиг «…Ивана Денисовича», откровение «Архипелаг Гулаг», изгнание пророка из своего отечества, Нобелевская премия по литературе, признанный классик при жизни, звание «последнего хранителя русской литературы».
И хотя говорят, что если бы Хрущёв (в интересах развенчивания культа личности Сталина) лично не настоял на заседании Политбюро на опубликовании в журнале «Новый мир» рассказа «Один день Ивана Денисовича», то Солженицына никто бы и не узнал, я с этим не согласен. Талант такого масштаба невозможно «задвинуть».
Но для меня привлекателен не только Солженицын писатель, но и Солженицын гражданин! Меня восхищает масштаб этой личности, его последовательность и принципиальность.
Лично для меня творчество Александра Исаевича это прежде всего исследование. И в этом мы близки. Хотя не со всем в его оценках я согласен.
Прочитав статью Александра Солженицына «Размышления над февральской революцией», я подумал, что не со всем смог бы согласиться. Я не против роли личности в истории, но люди ведут себя сообразно обстоятельствам. Без объективных причин никакие субъективные усилия не дадут результата, тем более революционного. Причина революции не в том, что какой-то генерал не выполнил приказ и нарушил присягу. Вопрос в том, почему он нарушил?! Не бывает одной причины, причин всегда много. Важно понять, каким образом сцепляются объективные причины с субъективными устремлениями людей.
Всякая революция есть отчаянная попытка разрешить назревшие вопросы общественной жизни. И тот, кто эти проблемы не чувствует и не пытается разрешить (например, острейшее имущественное расслоение нашего общества), тот неминуемо окажется погребенным под разрушительным торнадо революции.
Монархический строй в России прогнил. Это было ясно всем. Это и есть объективная причина февральской революции 1917 года и её быстрого успеха. Потому никто особо не сопротивлялся, не защищал монархию, и потому царь неожиданно для всех отрёкся. Если бы монархия и на этот раз удержалась, то вряд ли справилась с решением назревших проблем.
Царь отрёкся от престола не потому, что его вынудили, а потому что он не мог уже и не хотел править, понимая, что не справляется. Даже если бы Николай второй подождал, и всё само собой улеглось, разве он бы смог продолжать по-прежнему управлять своей страной? Нет. Революция началась в 1905 году. Тогда самодержавие сохранилось. Но вместо того, чтобы учесть уроки революции и пойти по пути дальнейшего реформирования в сторону конституционной монархии (по примеру своих царственных родственников в других странах, чем Николай сохранил бы себе жизнь и своей семье), царь всё более усугублял ситуацию, рубил сук, на котором сидел, и в результате рухнул в шахту вместе со своей семьей, когда пули, выпущенные в народ в «кровавое воскресенье», вернулись по закону отложенного возмездия в него самого.
Всякая революция есть проявление необходимости восстановить нарушенную справедливость, то есть баланс, равновесие в обществе. И потому-то дело не в отсутствии хлеба, а в чувстве справедливости, ради которого и готовы терпеть отсутствие хлеба люди, или не готовы.
Если общество устроено несправедливо, каждый на себе ощущает эту несправедливость. А люди хотят справедливого устройства общества. Но его нет и сейчас. А самое главное, царизм не смог решить сущностных вопросов бытия, которые стояли перед русским обществом. Не смогли решить эти вопросы и либералы февральской революции, и потому были низвергнуты большевиками, которые частично эти вопросы решить сумели. Но опять вопиющая несправедливость царит в нашем обществе, являясь миной замедленного действия.
Что такое справедливое общество? Если понимать справедливость как уравновешенность, сбалансированность, то вряд ли можно сказать, что наше общество сбалансировано, хотя бы на примере соответствия заработной платы прилагаемым разными людьми общественно-полезным усилиям. Достаточно вспомнить отличие зарплаты школьного учителя от доходов какого-нибудь олигарха, присвоившего себе право на природные богатства страны, принадлежащие всему народу. Общество наше нынешнее несправедливо, и все понимают это, даже те, кто призывает Россию стать справедливой.
Платон в трактате «Государство» говорил об идеальном обществе как об обществе справедливом, когда каждый занимает то место¸ которые оптимально соответствует его талантам и чаяниям. Если кто-нибудь осмелится утверждать, что наше нынешнее общество справедливо, было бы интересно услышать доказательства.
Я не утверждаю, что «общество развитого социализма» было абсолютно справедливым. Может быть, и справедливым, но экономически не эффективным. Возникло противоречие между социальной справедливостью и экономической эффективностью. Капитализм, возможно, и не справедлив, но экономически эффективен. Можно ли сказать, что то общество экономически эффективно, которое справедливо; и чем более экономически эффективно, чем более справедливо?
Видимо, в нашей реальности надо выбирать: либо социальная справедливость и пустые прилавки, либо материальное изобилие при дефиците совести.
Как можно устроить общество по справедливости? Каковы они – эти принципы справедливости? И возможно ли вообще построить жизнь по этим принципам?
То, что идея построения «справедливого общества» не умерла вместе с СССР, свидетельствует и опыт коммунистического Китая, и даже Венесуэлы.
В том же трактате «Государство» Платон рассуждает о цикличности смены одной формы правления другой: олигархия сменяется демократией, демократия приводит к тирании, тирания вытесняется олигархией... Видимо, и мы обречены метаться между жаждой справедливости и жаждой изобилия.
Но причина ещё глубже – не в социальном устройстве общества, а в природе человеческой.
Люди, в большинстве своём, работают из-за необходимости прокормить себя и свою семью. Очень мало, кто работает ради получения удовольствия от самого процесса работы. Деньги – средство заставить работать на себя других. Главное – сохранить существующее устройство общество, побуждающее людей добывать средства к существованию как своему, так и тех, кто ими руководит. Иначе экономика встанет и общество распадётся. То есть экономическая система диктует соответствующее устройство общества. Бытие, как всегда, определяет сознание. Но и сознание формирует такое бытие, которое позволяет избегать разрушительных революций или предупреждать их. Люди всегда поступают необходимым образом – так, как им выгодно. «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше». И это закон.
Так как же устроить общество по справедливости, то есть, чтобы, значит, и волки (олигархи) были сыты, и овцы целы? Возможно ли это? Этот вопрос дискутируется со времён Платона.
«Не убий», «не укради, «не прелюбодействуй», «не возжелай имущества соседа твоего»; «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», – люди поняли это задолго до того, как была написана Библия. Кто не знает этих заповедей? Все знают. Да только что толку, если и убивают, и прелюбодействуют, и крадут, поступая с другим так, как не пожелали бы себе. Значит, дело не в отсутствии принципов справедливости, а в том, что мешает жить по этим принципам, что мешает «жить не по лжи», как призывал Солженицын. Многие люди живут по заповедям вне зависимости от условий и обстоятельств. Но когда число людей, не живущих по этим принципам достигает критической массы, тогда и случается революция со всеобщего согласия, – когда люди пытаются восстановить нарушенную справедливость. То есть дело не только в сознании, но и в бытии, определяющем это сознание.
Согласиться можно безусловно только с одним выводом Солженицына: «смута послана нам за то, что народ Бога забыл.»
Забыл Бога – означает, что люди перестали жить по Божьим заповедям! Но я бы сказал иначе: потому смута и возникла, что народ Бога забыл, то есть перестал жить по Божьим законам, а ничего совершеннее (справедливее) придумать не смогли. Общество солидарно только в Боге! А когда люди отходят от Бога, тогда и случаются революции!
Солженицын делает вывод, что в февральской революции проявилась «модель мирового развития: процесс померкания национального сознания перед лицом всеобщего «прогресса»… и развязка ещё впереди».
Что же это означает? Какая развязка нас ждёт впереди? И в чём эта модель мирового развития? – в чём суть «процесса померкания национального сознания перед лицом всеобщего «прогресса»?
Означает ли это, что отказ от национального сознания в угоду мировому прогрессу неминуемого ведёт нас к «развязке» – катастрофе, понимаемой как война цивилизаций?
Мир объединяется, это уже факт, и тенденцию этого «прогресса» не остановить. Другое дело, по каким принципам мир объединяется, на основе всеобщего согласия или диктата сильнейшего? Разумеется, хотелось бы на основе консенсуса. Но на деле мы видим, как сильнейший пытается запихать всех несогласных во всеобщее царство свободы и демократии не пряником, так кнутом.
Богатые существуют, потому что есть бедные; это позволяет эксплуатировать бедных, обеспечивая богатым своё безбедное существование. Какой богач откажется добровольно от заработанного своего богатства ради блага бедных? Таких как миллиардер Уоррен Баффет, безвозмездно передавший более 80% своего состояния (около $ 37 млр. долларов) пяти благотворительным фондам, единицы.
Большинство же не захотят делиться, справедливо полагая, что раз тяжким трудом заработал своё благосостояние, то пусть и другие тоже поработают, а не даром получают хлеб свой. Это справедливо, если бы это касалось индивидуально каждого, а не переходящих по наследству незаработанных лично огромных состояний.
История учит, что невозможно построить богатой и одновременно духовной жизни за счёт ограбления и несчастий других. Но строили и продолжают строить. А что в итоге?
«Каждому – своё». Не нужно мне всевластия президента, богатства олигарха, известности телезвезды. Я хочу быть самим собой. А быть самим собой – величайшее богатство и счастье. Ибо в этом и заключена судьба каждого!
Справедливость в том, чтобы каждый, выбирая своё, не мешал другим делать то же.
Не должно быть несправедливости как эксплуатации, и эксплуатации как несправедливости. Ведь людей возмущает не эксплуатация, а несправедливость: когда зарплата не отражает трудовых усилий.
Справедливым будет общество, где каждый будет жить по заповедям Божьим вне зависимости от условий. Тогда и всё общество будет справедливым! Это когда люди будут стремиться к богатству духовному, а не к материальному, ибо духовные ценности объединяют, а материальные разъединяют.
Человек сам виноват в своих ошибках, и судьба последнего российского императора не исключение. Николай Романов был прекрасным мужем и отцом семейства, хотел жить скромной жизнью. И он мог бы устроить свою жизнь, если бы преобразовал Россию в конституционную монархию по примеру своих родственников-монархов в Европе.
Россия сильна не сильным волевым царём, а сплочённостью всего народа. В этом и заключена русская идея: соборность как духовное единение людей; когда самопожертвование личности служит спасению всего народа, когда все проблемы решить можно сообща, вместе, когда духовное единение всех ставится выше своекорыстных материальных интересов каждого. В этом и состоит сущность русской идеи, могущей способствовать спасению мира от предсказываемой апокалипсической развязки.
И наконец главный вопрос. Что важнее: быть добропорядочным христианином и любящим отцом семейства, или пожертвовать своей семьей ради сохранения самодержавной власти?
Солженицын пишет: «Быть христианином на троне – да, – но не до забвения деловых обязанностей, не до слепоты к идущему развалу» «…какому историческому деятелю его слабость к своей семье зачтена в извинение? Когда речь идёт о России – могли б и смолкнуть семейные чувства».
У меня не хватит смелости упрекнуть Николая Романова в том, что в трудный момент он выбрал любовь к семье, отрекшись от престола, от необходимости быть жёстким, жестоким, стрелять в свой народ ради удержания власти и сохранения порядка в России.
Разве можно оправдать Ивана Грозного, убившего своего сына, или Петра первого, поступившего так же?
А если встать на позицию, когда ради спасения Родины, можно и нужно убить своего сына, то, значит, можно и не только своего!
Так и хочется спросить: а готовы ли вы пожертвовать своей семьёй ради спасения своей Родины? И справедлива ли сама такая постановка вопроса?

P.S. Я думал об Александре Исаевиче, когда в своём романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» писал: «Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель — это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее».
Царство ему Небесное!

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература.