НОВАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

 Отправлено: 22.11.07 08:58. Заголовок: Цена Успеха - ДУША!

Цена Успеха – ДУША
( всем писателям смотреть фильм «Дьявол и Дэниэл Уэбстер»)

Сообщение о вручении новой литературной премии молодым писателям совпало с просмотром на DVD американского фильма «Дьявол и Дэниэл Уэбстер». Фильм о том, как начинающий нью-йоркский писатель (Алек Болдуин) заключает сделку с дьяволом (Дженнифер Лав Хьюит), чтобы, в обмен на свою душу, добиться литературного успеха. По истечении десяти лет (срок контракта), вкусивший успеха писатель отказывается выполнять свои обязательства по сделке и отдавать свою душу дьяволу, и обращается к Энтони Хопкинсу (издателю - ?) с просьбой о помощи («отмазать» – по-нынешнему).
Давно избитый сюжет о Фаусте, продавшем душу дьяволу в обмен на славу, материальное благополучие и успех у женщин, здесь получает чисто американское развитие, связанное с возможностью опротестования сделки с дьяволом в суде присяжных. Известная сказка Вильгельма Гауфа «Холодное сердце» обросла некоторыми американскими новациями. Так преуспевающий автор расстраивается, что его успех приводит к катастрофе его друга. Дьявол ему объясняет: «чтобы преуспел один, другой должен проиграть»!
Фильм можно рассматривать как своего рода самокритику американской писательщины. Все понимают, что книги преуспевающего автора дерьмо, и сам автор это понимает, («я не стал спрашивать его мнение, не потому что он бы сказал, что мои книги дерьмо, я это и так знал»), но тем не менее вручают ему престижные литературные премии, ставят по книге фильмы, издают многотысячными тиражами, прекрасно осознавая, что дело не в качестве написанного, а в то, как это подать (продать).
– Я готов продать душу за одну паршивую минуту самоуважения, – говорит состоявшийся писателей, выбрасывая только что полученную золотую статуэтку престижной литературной премии. – У меня чувство, что постоянно кормлю эту машину успеха.
– Ты хотел успех, ты его получил! – отвечает ему дьявол.
– То, каким я был раньше (до успеха) нравится мне гораздо больше.
«Писатель заглянул внутрь себя и понял, что свет исчез».
– Я отказываюсь от сделки, – говорит писатель, вкусив все прелести успеха. – Возвращаю и дом, и квартиру.
- А деньги? А пулицеровскую премию? – спрашивает дьявол. – Хочешь повернуть время вспять?

В американском суде, оказывается, всё можно опротестовать, даже сделку с самим дьяволом. Ах, если бы это было так просто!
– Почему вы хотите расторгнуть сделку? Ведь вас ценят и уважают как писателя.
– Они уважают не меня, а мой успех.
– Значит, успех не стоил того?
– Я потерял любовь и друзей, дорогих мне людей; я потерял себя, – раскаивается знаменитый писатель.
– Зачем же вы заключили сделку с дьяволом?
– Я хотел успеха. Я думал, успех сделает меня счастливым.
– И ради успеха вы продали душу дьяволу?
– Я тогда не знал истинную ценность души.
– А было что-то, ради чего стоило продать душу?
– Не было ничего!
«Джейбез Стоун против загробного мира!» Каково! Среди присяжных Эрнест Хемингуэй, Марио Пьюзо.
– Он стал лучше писать после того, как приобрёл успех? – спрашивают у свидетеля.
– Нет, сомневаюсь.
– Получил ли он то счастье, о котором мечтал?
– Нет, его надули.
Дьявол возражает: «Он мечтал об успехе, и я дал ему успех!»
Адвокат Хопкинс: «Он мечтал о читателях, чтобы его читали. Но при отсутствии души все читатели на свете ему был бы не нужны. В отсутствии души он не смог бы писать!»

Присяжные признают сделку недействительной. Американская сказка торжествует!

Как юрист, могу сказать, что нет никаких оснований признать сделку не действительной. Сделка не кабальная, в ней нет ни порока содержания, ни порока воли. Никто не принуждал писателя заключать сделку с дьяволом. Представьте, что вы получили в кредит дом, прожили в нём десять лет, а после этого отказываетесь выплачивать кредит. Не нужно быть дьяволом, чтобы заставить вас выплачивать кредит.
– Он не печатался, был беден, не пользовался успехом у женщин, – пытается оправдать своего подзащитного Энтони Хопкинс. – И когда вам предлагают всё, о чём вы мечтаете, никто не смог бы устоять против такой сделки.

А вы смогли бы?

 Отправлено: 22.11.07 08:59. Заголовок: «Я бродил в поисках ..

«Я бродил в поисках ответа, останавливая по совету знакомых свое внимание то на докторской диссертации моего сверстника, то на политической карьере энергичных однокашников, то на иномарке предприимчивых ребят-бизнесменов. Но знали бы они, как все это было мне чуждо! Ведь я не мог не понимать, что главное в жизни отнюдь не это. Попытки спорить ни к чему не приводили, — я только терял друзей, настолько ненормальным казались мои сомнения в абсолютной очевидности ценностей, составляющих жизненный успех. Действительно, трудно было спорить с реальностью многоэтажного особняка или “мерседеса”, в котором разъезжали мои приятели. Но я не мог им даже завидовать, поскольку понимал: они не зависти достойны, а сожаления. Пытаясь убедить своих оппонентов в иллюзорности так называемого успеха, я задавал им один и тот же вопрос: неужели они не видят тщетности усилий по обретению душевного комфорта через комфорт материальный? Разве можно путем приобретения вещей достичь душевного равновесия? Ведь богатство чаще всего стоит утраты совести, а за роскошь приходится платить ложью, приспособленчеством и нравственным падением. И разве цель жизни в обретении все большего комфорта? Но они не хотели признать очевидного. Опыт Фауста никого не убеждал!
Ни известность, пришедшая в результате активной общественной деятельности, ни признание научным сообществом результатов проведенных мною исследований, ни выступления по радио и телевидению, ни даже любовь женщин не удовлетворили меня. О деньгах, званиях и должностях даже не стоит и говорить, настолько они не соответствовали масштабу вопроса о цели и смысле существования, — их лживость и иллюзорность открылась раньше всего. Искушение же тщеславием не только не погубило, но еще более укрепило убеждение, что истинное прячется в тени, поскольку из всего мною сделанного главное так и не было воспринято. Уединение и полная безызвестность казались теперь непременными условиями познания истины. Суета и честолюбивые замысли только мешали, к ним я испытывал отвращение. Даже ребенок — воплощение всех моих надежд — не смог стать ответом на вопрос, зачем я живу.
Вынужденный идти методом проб и ошибок, я всегда внимательно прислушивался к тем колебаниям в глубине души, которые возникали каждый раз, когда ошибался, выбирая не свой путь. Но сила общественного мнения и соблазн пойти по указанной и протоптанной другими колее были столь велики, что почти всегда я выбирал этот наиболее легкий, но чужой путь. Там уже были выставлены указатели типа “туда пойдешь — это найдешь”, и тяжесть выбора была невелика. Но следуя по ней, я все время чувствовал, что мне неинтересно и меня не удовлетворяют достигнутые успехи. А самое главное — я все больше уходил от себя, а шедшие рядом другие путники смотрели на меня как на соперника, которого надо во что бы то ни стало обогнать. И никто из них не видел во мне попутчика, никто не предлагал идти вместе. Для них я был лишь конкурент. Меня многие обгоняли, и уже более молодые, а я все брел, размышляя, куда и зачем иду, правильное ли выбрал направление, и вообще, надо ли идти туда, куда бегут все. И чем дальше уходил, тем больше сомневался, каждый раз все отчетливее ощущая в себе колебания, когда шел в направлении, указанном стрелкой. Меня интересовало, куда ведут другие пути, но я никогда не видел тех, кто бы шел в ином направлении. Все, кого приходилось встречать, кого догонял я или кто обгонял меня, на развилке дорог шли туда, где, как гласил указатель, ждали успех, богатство и почет. И надпись не лгала, я действительно находил успех, признание и уважение. Но почему-то они не радовали. Чем дальше я уходил, тем труднее было оглядываться назад, ведь впереди ждал еще больший успех, всеобщее признание и уважение, а позади остался маленький мальчик с мучительным вопросом в глазах.
Я хотел отдохнуть, жаждал покоя, но обгонявшие меня люди всем своим видом показывали недопустимость отдыха; они были так увлечены гонкой, что уже не могли задуматься над тем, что ждет их на финише. Сам я не мог сойти с дистанции, и, подчиняясь общему азарту, бежал, стремясь получить и получая то, что уже не радовало и было мне не нужно, напоминая лишь об абсурдности и нелепости этой гонки, а также полной бессмысленности того, что ждет в конце пути. Каждый раз, преодолевая ту или иную преграду, я получал вознаграждение — это был успех в его различных проявлениях, но я не испытывал упоения достигнутым, а только лишь отвращение при одном виде этих стандартных, одинаковых для всех наград, при мысли, что я такой же как все, и полагается мне чуть хуже или чуть лучше, но такое же, как у других, соответствующее общепринятым представлениям простое человеческое счастье. И я должен был быть им доволен. Во всяком случае, именно благодарности ждали от меня те, кто вручал призы.
Я же готов был отказаться от всех этих ненужных мне наград, испытывая отвращение при одном их виде. Но самое главное, успех требовал, как необходимости, лгать, притворяться, играть по совершенно чуждым мне правилам. В душе все более росло беспокойство, но глядя на тех, кто, не задумываясь, лгал и приспосабливался, я должен был верить, что это есть плата за успех и таковы правила игры.
Я бежал вместе со всеми, и никто не мог или не хотел ответить на продолжающий мучить меня вопрос: за чем мы бежим? Большинство предпочитало не задаваться этим бесполезным, с их точки зрения, вопросом, и не тратить времени на размышления перед очередной развилкой дорог. Не задумываясь и без оглядки они бежали в направлении, где, как гласил указатель, ждал “успех”. А я все чаще останавливался, размышляя о том, что можно найти, если пойти в противоположном направлении. Как-то я спросил об этом обгоняющего меня человека. Он только смерил меня снисходительным взглядом и сказал: “чего еще раздумывать, куда все бегут, туда и я бегу. Не выпендривайся, будь как все, и тогда все у тебя будет хорошо. А от ненужных мыслей никакого проку, только голова болит”.
Однажды я увидел могильный камень и с горькой иронией подумал: “Кто-то не добежал до счастья.” Эпитафия на камне гласила:

В душе он жаждал лишь покоя,
Его обрел здесь наконец.
Подумай, у могилы стоя,
Зачем тебе побед венец...

(из романа "Чужой странный непонятный необыкновенный чужак"

 Отправлено: 22.11.07 08:59. Заголовок: В душе он жаждал лиш..

В душе он жаждал лишь покоя,
Его обрел здесь наконец.
Подумай, у могилы стоя,
Зачем тебе побед венец...

Я долго стоял, перечитывая назидательные слова, пока не начал повторять их наизусть.
“Действительно, зачем мне все это?” — подумал я, ощутив колебания, которые возникали каждый раз, как только я начинал сомневаться в правильности пути, по которому бежал вместе со всеми. Но на этот раз вибрации были сильнее обычного. Они напоминали неприятные ощущения провалов в воздушные ямы во время полетов на самолете. Постепенно эти волны сомнения и беспокойства полностью вытеснили бездумный азарт погони за призраком жизненного успеха, который владел мною. Я даже присел, настолько мне стало не по себе. Это было похоже на то дискомфортное состояние, когда гуляя в лесу, вдруг понимаешь, что заблудился. Я стал оглядываться, но вокруг не было ни души. Только могила и поучительная эпитафия:

Подумай, у могилы стоя,
Зачем тебе побед венец...

А действительно, зачем? Эта мысль окончательно вывела меня из состояния привычного равновесия. Зачем, зачем, зачем? — как приступы зубной боли, звучали в мозгу слова. “В душе он жаждал лишь покоя“. Но ведь и я, в конечном итоге, тоже хочу прежде всего покоя. Всю жизнь бежим куда-то, не замечая ничего вокруг, жертвуя всем ради успеха, и только на пороге смерти, а хуже, если значительно раньше, осознаем, что жизнь как марафонская дистанция, позади, а впереди ждет смерть. Покой — вот желанный ориентир всех жизненных устремлений. Только находясь в покое, можно заглянуть в себя и ответить на вопрос, что же я такое и для чего живу? А все эти призы и победы, достающиеся дорогой ценой, приносят одно лишь беспокойство. Я стал плохо спать, постоянно думая о том, что ждет меня за следующим поворотом, как обогнать конкурента и сколько еще придется врать и мило улыбаться, протягивая руку тому, кого презираешь. Зачем мне все это? Зачем? Уже перестал доверять приятелям, в каждом вижу лишь соперника, который готов втоптать меня в грязь, стоит только оступится. В погоне за призраком успеха, каждого человека я начал рассматривать как средство достижения очередной победной цели с хорошим призовым фондом. Перестал замечать даже хорошую погоду и смену времен года. Природа мешала мне то ярким солнцем, то дождем, то снегом. А ведь раньше я радовался ласковому летнему солнышку, любил бегать босиком по лужам, играть с ребятами в снежки и строить крепости из снега. Где все это? Куда все исчезло? У меня нет времени даже повозиться с ребенком, хотя я мечтал о том, с каким удовольствием буду читать дочери сказки перед сном. Боже, что со мной? Где я? Что мне делать?
Сидя перед могилой и машинально повторяя слова эпитафии, я думал о том, что, может быть, то, чего я так жажду и к чему стремлюсь, как раз здесь, в этой могиле, и находится. “Покой обрел здесь наконец”. Интересно, подумал я, это он сам придумал эти слова или кто-то посторонний? Но кому надо останавливаться и тратить время на то, чтобы придумывать эпитафию. Закопали, и будь доволен.
У меня вдруг совсем пропало желание бежать куда-то и получать ненужные призы. Все награды, что накопил за прожитые годы, пылились в дальнем шкафу. Я ни перед кем не хвастался этими призами, никогда не доставал и не любовался ими. У меня было все, или почти все, что, как меня убеждали, нужно человеку для счастья, но самого главного я так и не приобрел. Оказалось, что то, чего я успешно достигал, были лишь средства, которые должны обеспечить желанную цель. Но чем больше появлялось у меня различных благ — символов успеха, — тем чаще становилось грустно, и ничто не могло вернуть прежнее беззаботное ощущение детства. Цель, к которой стремился, ускользала, делаясь тем более далекой, чем больше сил я тратил на ее достижение. Стремился к покою, но не находил его.
Сидя у могилы, и не переставая повторять слова эпитафии, я впервые подумал: “Ну почему, почему я так живу?” И это Почему отозвалось в глубине души приятными вибрациями. “Почему я так живу, если хочу жить совершенно иначе? Не нужна мне эта гонка с ее бесполезными призами. Будь проклят этот нелепый, всеми почитаемый успех! Достичь его невозможно, он ускользает словно мираж, но чтобы понять это, нужно потратить почти всю жизнь. Да и что из себя могут представлять те счастливчики, которые достигли финиша? Абсолютно счастливые люди? Само воплощение Успеха? Наверно, они самые несчастные люди. Можно только пожалеть этих самодовольных пленников успеха, распираемых чувством собственной полноценности, которые принесли в жертву своему идолу самое дорогое, что есть у человека — грусть в осеннем лесу, пленительное волнение пробуждающейся природы в первых подснежниках и чудо набухающей почки. Они достигли всего, чего хотели? А что же дальше? Чем жить, к чему стремиться, когда есть все и нет главного?”

из романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак"